Светильники горели, непонятныйЗвучал язык, — великий шейх читалСвятой Коран, — и купол необъятныйВ угрюмом мраке пропадал.Кривую саблю вскинув над толпою,Шейх поднял лик, закрыл глаза — и страхЦарил в толпе, и мертвою, слепоюОна лежала на коврах...А утром храм был светел. Все молчалоВ смиренной и священной тишине,И солнце ярко купол озарялоВ непостижимой вышине.И голуби в нем, рея, ворковали,И с вышины, из каждого окна,Простор небес и воздух сладко звалиК тебе, Любовь, к тебе, Весна!⟨1903—1906⟩