На перевале дальнем, на краюПустых небес, есть белая березка:Ствол, искривленный бурями, и плоскоРаскинутые сучья. Я стою,Любуясь ею, в желтом голом поле.Оно мертво. Где тень, пластами солиЛежит мороз. Уж солнца низкий светНе греет их. Уж ни листочка нетНа этих сучьях буро-красноватых,Ствол резко-бел в зеленой пустоте...Но осень — мир. Мир в грусти и мечте,Мир в думах о прошедшем, об утратах.На перевале дальнем, на чертеПустых полей, березка одинока.Но ей легко. Ее весна — далеко.⟨1906—1911⟩